Братья по крови. Книга третья. Звенья одной цепи.

Глава 1

Наш собеседник сидел напротив и медленно пил чай, мелкими глотками. От печенья он сразу отказался… Но, как мне показалось, он не столько пил чай, сколько внимательно разглядывал нас с Алёной. Его изучающий взгляд из-под густых бровей напоминал всевидящее око рентгена, просвечивающее насквозь… Но я понимал, что несмотря весь его на опыт и все его способности, даже такой разведчик, как Судоплатов, вряд ли умеет читать мысли. О том, что я не просто обычный подросток, он наверняка поймёт, но то, что я из будущего сюда попал — ему и в голову никогда не придёт.

Я сидел ровно напротив него, и отхлёбывая чаёк из своей чашки. Обдумывая своё последующее поведение, я терялся в догадках… Что ему уже рассказали обо мне? И кто ему рассказывал всё это? Если он выслушивал доклад непосредственно от рядовых сотрудников, таких как Сергей Карпин или даже майор Васин, то это одно. Но если он получил информацию обо мне от больших начальников, которым в свою очередь докладывали подчинённые, то картинка может быть совсем другой. Интересно было бы почитать своё личное дело, которое на меня уже наверняка завели…

— Ты знаешь, кто я такой? — задал мне неожиданный вопрос седой генерал.

— Могу только догадываться…

А что ему ещё ответить. В настоящее время почти всё, что они с Наумом Эйтингоном творили в прошлом — ещё засекречено. Мне такого знать не положено… Когда их арестовывали, меня ещё и на свете не было, ни в той, ни в этой жизни. Так что прочитать в газетах о том, что арестована «банда Берии» я тоже никак не мог. Сослаться на интернет? На статьи в Википедии и в других источниках во всемирной компьютерной сети? Бред… Так что же я могу ему ответить? Как в суде не получится… «Правду, только правду и ничего кроме правды.» И врать нельзя. Начну изворачиваться, раскусит сразу… Матёрый дядька…

— Ну и о чём ты догадываешься?

— Скорее всего, Павел Анатольевич, Вы, судя по возрасту, генерал. Наверное, Вы работали в какой-то очень серьёзной спецслужбе тогда, когда меня и на свете-то не было. Я читал, что после смерти Иосифа Виссарионовича Сталина, многих опытных специалистов из НКВД и военной разведки репрессировали. А других просто отстранили от работы. И это было очень плохо для страны… А уж какой урон нанесён нашим спецслужбам, можно только догадываться.

При этих моих словах он даже как-то в полголоса хмыкнул…

— Не то слово… Плохо… Это была почти катастрофа… Хорошо, что период правления недалёких людей долго не продлился…

— Вас тоже репрессировали?

— Почему ты так решил?

— Мне так показалось…

— А тебе что показалось, девочка? — обратился он к Алёнке

— У Вас что-то со зрением.

— Да. Одним глазом я почти ничего не вижу…

— А ещё Вы никому не верите…

— Возраст такой… Много видел всякого…

— Вас предали люди, которым Вы доверяли…

— Это верно… Но почему ты мне не доверяешь? — обратился он ко мне.

— Я Вас вижу в первый раз.

— Но я же не с улицы пришёл? Тебе про меня, что сказали?

— Сказали примерно так: Что придёт «педагог», который будет нас учить. Чему Вы нас будете учить?

— А чему ты хотел бы научиться?

— Иностранным языкам. Искусству перевоплощения. Хочу нанести максимальный ущерб нашим врагам, даже если это потом никто не оценит.

— А кто твои враги?

— Наши враги, Павел Анатольевич. Внешние враги нашей Родины — это Соединённые Штаты Америки, Великобритания… И вообще, все страны НАТО.

— А есть и внутренние враги?

— Куда же они делись? Небось ещё не всех бандеровцев на ноль помножили…

— И с чего бы ты начал свою «битву»?

— С обучения. Но надо поторопиться…

— Куда тебе торопиться? У тебя ещё вся жизнь впереди.

— Мы начали отставать от Америки.

— Есть такое… В космосе они нас обогнали немного. На Луну вот высадились…

— Если только это правда.

— Что ты имеешь в виду?

— Если они на самом деле были на Луне. Мне что-то не верится в это.

— Да… У нас есть люди, кто тоже в этом сомневается… И что бы ты сделал, чтобы догнать и перегнать Америку?

— Я бы отправил таких как я молодых людей, чтобы они внедрились в молодёжную среду в Соединённых Штатах.

— Зачем? Там же эти… хиппи, наркоманы и прочая мерзость…

— Но среди этих хиппи подрастают те, кто будет двигать науку через год, через пять, десять лет… Мы уже опаздываем. Компьютеры и всё, что с ними связано у нас пока только на зачаточном уровне. А у них, похоже, большую ставку сделали именно на компьютеры.

— А ты откуда про это знаешь?

— Я очень много читаю. Газеты, журналы, книги…

— У тебя даже есть конкретное предложение?

— Да. Есть. Но чтобы его ещё более чётко сформулировать, мне нужно больше информации… Можно даже из открытых источников в зарубежной прессе. Но к ним доступа у простого школьника быть не может… Да и не владею я всеми иностранными языками настолько, чтобы свободно читать иностранную литературу. Нужно учиться у носителей языка. А то, что дают в школе — не годится. С таким языком за границей нечего делать…

— И что бы ты стал делать, если бы хорошо зная английский язык попал бы в Америку?

— Искал бы тех, кто занимается наукой, компьютерами или другими какими-то важными вещами… Узнавал бы насколько они продвинулись, забирал бы образцы их новинок для передачи нашим учёным. А их устранял бы, чтобы они больше ничего нового не сделали на пользу Америке.

Судоплатов засмеялся…

— Что? Вот так вот ходил бы по Соединённым Штатам с пистолетом и стрелял бы учёных направо и налево?

— Ну, зачем Вы так говорите, Павел Анатольевич? Я бы под видом студента, допустим, из Австралии, или с какой-нибудь Новой Зеландии, обосновался бы поблизости от какого-нибудь университета и выявлял бы там одарённых студентов. Ну а потом постарался бы сделать так, чтобы всё выглядело, как несчастный случай. Сами же говорите, что они там почти все наркоманы…

— И не жалко тебе будет молодых парней на тот свет отправлять?

— В сорок первом такие же молодые парни из Германии не жалели нашу молодёжь. У меня и отец и мать через это прошли… Теперь их нет… Потому что война продолжает собирать свой урожай. Я не буду жалеть тех, кто в будущем сможет нанести урон моей стране…

— А не боишься, что попав за границу, тебе там понравится?

— Вы имеете в виду, что бедный мальчик сирота может за банку варенья и корзину печенья променять свою Родину? Зря Вы так… Я хочу, чтобы моя страна стала лучше. Вот Вы тоже ведь были за границей? И не остались там, хотя возможностей было вагон и маленькая тележка. Почему же мы должны быть хуже своих предшественников?

— Люди разные бывают…

— Согласен. Только я Родину люблю. А мир посмотреть можно, конечно… Но, чтобы потом домой вернуться, в конце концов…

Не поверил он мне… И правильно делает, что никому не верит. Когда он уходил, то попрощался со мной, пожав мне руку. И при этом, он пристально смотрел мне в глаза. Тяжёлый это был взгляд… Под таким взглядом враги должны мелко гадить под себя… Но я не враг ему. Я смотрел в глаза легендарному генералу прямо и открыто. Потому что не было у меня никаких «задних» мыслей. В тот момент я сам искренне верил в то, что говорил ему.

04 июля. 1974 год.

Москва. Кинотеатр «Зенит».

Сергей вернулся за нами примерно через полчаса. Не факт, что Павел Анатольевич живёт недалеко от нас. Возможно, он поехал на Лубянку, или ещё куда-то в центре Москвы. Мало ли там в центре всяких солидных учреждений.

Меня это сейчас мало волновало. Мы идём в кино. И хотя я прекрасно помню во всех подробностях сюжет этого фильма, но очень хочу снова окунуться в атмосферу просмотра фильма в советском кинотеатре, где никто рядом с тобой не жрёт попкорн и не пьёт кока-колу.